Особое внимание необходимо уделить сборнику исследовательских работ «Василий Каменский. Поэт. Авиатор. Циркач. Гений футуризма» и конференции», подготовленному в Европейском университете Санкт-Петербурга.

Коллективный сборник, посвящённый жизни и творчеству Василия Каменского(1884-1961)одному из столпов русского авангарда. «Мать русского футуризма», поэт, авиатор, драматург, художник, культуртрегер, витальнейшая фигура эпохи родился в Перми, жил в Санкт-Петербурге и Москве, а каждое лето проводил в селе Троица. Вошедшие в книгу исследования впервые показывают Каменского во всем размахе его жизнетворческого темперамента: Каменский как пионер авиации, как первооткрыватель новых форм в поэзии, как циркач, как (само) рекламист, как дизайнер и типограф, как мастер перформанса, как поэт-орденоносец. Неоспоримое достоинство 300 иллюстраций: впервые собраны три десятка листовок и афиш Каменского, в том числе наполненных взрывной типографикой.

 Большая ерническая рецензия на том вокруг Каменского (автор-поэт "множит на ноль" прославленного земляка-трикстера)

"Книга «Василий Каменский: Поэт. Авиатор. Циркач. Гений футуризма. Неопубликованные тексты. Факсимиле.Комментарии и исследования»  представляет нам ещё одного Каменского. Точнее,сразу нескольких (в разных ипостасях). Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге данным томом пополнило свою серию «Авант-гард», где факсимильно републикуются книжные раритеты авангарда начала ХХ века с подробнейшими комментариями да иллюстрациями: В. Маяковский, Б. Пастернак, И. Терентьев, В. Хлебников и прочие в том же направлении. На первый взгляд, том Каменского просто логично продолжает обозначенный ряд, ибо легко вписывается в компанию. Два типографских раритета прилагаются. Но при детальном осмотре выявляется принципиальное отличие — в широте охвата. Перед нами отнюдь не книжка про поэта (хотя бы даже и очень разностороннего). Забракованный режиссёром Мейерхольдом в качестве актёра Васильковского на сцене, наш герой срочно дружится с другим тогдашним режиссёром-новатором — Николаем Евреиновым, проповедником теории театра для себя, «театра жизни». С тех пор появляется знаменитый «Актёр Жизни Вася Каменский»."

Каменский, как он предстает в сборнике, будто бы олицетворяет и одновременно пародирует все метания русского модернизма в поисках синтеза искусств. Введенная в оборот Вагнером идея Gesamtkunstwerk заключается в создании универсального произведения искусства, собирающего в себе все остальные виды творчества и меняющего жизнь человечества. Андрей Белый находил такое соединение в готическом соборе, Александр Скрябин мыслил о светомузыкальных мистериях, а Каменский пришел и показал, кто тут действительно и чтец, и жнец, и на дуде игрец.  Вместо средневекового храма он ставит в центр искусства цирк, а вместо коллективной творческой работы — виражи авиатора-одиночки.

Чтобы раскрыть полное содержание этой книги, понадобится как минимум ещё одна книга: там собраны и не изданные ранее произведения «матери русского футуризма» Василия Каменского, и больше 40 его портретов (невероятная удача: у Владимира Маяковского при жизни был всего один живописный), и обложки его книг, и факсимильное издание его однодневной газеты и «Моего журнала», и, конечно, фотографии. Всё это кажется нагромождением филологических радостей даже при перечислении! Сама книга чётко структурирована: в ней пять разделов, не считая вкладок.

Составитель Андрей Россомахин обошёлся без громоздких предисловий, и это верный ход, ведь что может дать возможность открыть или переоткрыть для себя Каменского лучше, чем его тексты? Первый раздел начинается с рукописей «Аэропророчество» и «Вот как надо жить в...», там же есть воспоминания «Двадцать три», или «нумерологическая биография Каменского», как её называет сам Россомахин. Уже здесь Каменский предстаёт читателям во всех своих ипостасях: и как «Пифагор современности» (по его собственному, конечно, выражению), и как поэт-авиатор, посланник небес («Недаром с детских лет я чуял свою обязанность пред жизнью впереди подняться на высоту изумительных достижений духа и воли и поднять за собой всех — кто ниже, кто отстал или устал. К небесам человечества»), и как провидец, и даже как циркач.

Как раз с эссе «За что мы любим цирк?», по признанию Россомахина, было довольно трудно работать: «В рукописи был ряд имён циркачей, которые невозможно было разобрать. Но нельзя же оставлять это так — пришлось поднять ряд цирковой периодики тех лет, которая позволила установить этих героев и даже визуализировать их».

Если Давид Бурлюк именовал себя «отцом русского футуризма», то Василий Каменский выбрал себе роль «матери русского футуризма». Активность Каменского — поэта-авиатора-циркача — была невероятна. До сих пор в изданиях представлена лишь малая часть написанного и сделанного им. Книга, вышедшая в Петербурге, восполняет значительный пробел. Здесь и публикации неизданного и восстановление забытых изданий и новейшие исследования, подготовленные ведущими специалистами. Вообще то, что делает Издательство Европейского университета в серии «Avant-Garde», трудно переоценить. Фактически идет восстановление значительного пласта русской культуры, осмысление авангардного движения. И, конечно, фигура Василия Васильевича Каменского (1884—1961) одна из самых значительных. Выписываю из аннотации: «В издание включено более 300 иллюстраций; впервые собраны три десятка листовок и афиш Каменского, в том числе наполненных взрывной типографикой. Впервые публикуется масштабная иконография поэта — более 40 его портретов. Важным дополнением к этим материалам служат факсимильные воспроизведения редчайшей “Газеты Василия Каменского” и скандального “Моего журнала Василия Каменского” (1920 и 1922 гг.), а также полная иллюстрированная библиография, подробно аннотирующая все 47 его прижизненных книг».

Авиация была главной страсть ю футуриста Василия Каменского на протяжении трех лет. В ноябре 1911 года Каменский получил международный диплом пилота под номером 67, написал рассказ «Аэроплан и первая любовь», герой которого покидал девушку с большими черными глазами ради неба. В апреле 1912 года он упал в «вонючую болотную грязь» и с той поры летал только на бумаге, например, в одной из «железобетонных» поэм – «Полет Васи Каменского на аэроплане в Варшаве». Широкая вертикальная лини я, разделяющая строки, имитирует взлетную полосу, пятиугольная страница напоминает крыло, текст сверстан треугольным силу это, читать его следует снизу вверх, будто взлетая. 

В декабре Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге выпускает новую книгу в серии «Avant-Garde» — «Василий Каменский: Поэт. Авиатор. Циркач. Гений футуризма. (Неопубликованные тексты. Факсимиле. Комментарии и исследования)». Василий Каменский (1884–1961) — один из корифеев русского авангарда, поэт, авиатор, драматург, художник, культуртрегер, экспериментатор, сплавлявший вместе поэзию, прозу, живопись и искусство жеста. Книга содержит ряд впервые публикуемых произведений Каменского 1910–1920-х годов, а 15 исследований филологов и искусствоведов впервые показывают Каменского во всем размахе его жизнетворческого темперамента. В издание включено 300 иллюстраций и два факсимильных приложения — газета и журнал Каменского. Впервые собраны редчайшие портреты, листовки, афиши Каменского и обложки всех его 77 прижизненных изданий. С любезного разрешения издателя «Артгид» публикует, с некоторыми сокращениями, ранее неизвестную статью Каменского о живописи, с предисловием и комментарием Андрея Россомахина.

Фрагмент книги Издательства Европейского университета в Санкт-Петербурге, включающей исследования и ранее неопубликованные материалы по истории отечественного авангарда. Визуальная часть творчества Каменского — важнейшая его часть

Включаем этот сборник авансом, книгу в руках не держали. Поэт-авиатор – это вроде бы масло масленое, и как назло вспоминается строчка из письма Витгенштейна Расселу: “Если вам кажется, что я идиот – стану авиатором”. Однако в те золотые времена могли быть и поэты-авиаторы, и режиссеры (Дрейер был первым из двоих человек, перелетевших Ботнический залив) – и хотя самолеты были совсем некомфортными и отнюдь не безопасными, поэзия в своей некомфортности и небезопасности могла дубасить читателя, не щадя. Мы будем читать футуроразбойника Каменского долго и тщательно.

В «Издательстве Европейского университета в Санкт-Петербурге» выходит в свет книга «Василий Каменский: Поэт. Авиатор. Циркач. Гений футуризма». Каменский — один из столпов русского авангарда, «мать русского футуризма», автор «декрета о заборной литературе», близкий соратник Хлебникова, Маяковского, Бурлюка и много кто еще. В издании представлены тексты, иллюстрации и исследования, отражающие разные стороны многогранного таланта Каменского. С разрешения издательства «Горький» публикует с небольшими сокращениями стихотворение «Чарли Чаплин», а также предисловие к нему составителя и научного редактора книги Андрея Россомахина.

Василия Каменского никак нельзя назвать забытым автором, однако из всех главных фигур русского футуризма он как бы наименее канонизированный, наименее освоенный. В его наследии больше всего белых пятен. Сейчас это положение стремительно исправляется. Недавно в "Гилее" вышел сборник его неизвестных стихотворений 20-х годов, теперь — этот большой том. Как всегда в "авангардной" серии Европейского университета, здесь не только тексты — стихи, лекции, воспоминания,— но и факсимильное воспроизведение типографских экспериментов самого футуриста, подробная библиография, а также довольно большая подборка исследовательских статей, затрагивающих, в частности, отношения литературной ипостаси Каменского c его авиационными увлечениями.
Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/3144629

Примерно в те же годы, что итальянский футурист грезит о явлении летающего сверхчеловека из металла, его русский коллега Василий Каменский в действительности начинает осваивать аэроплан. Летчиком он стал не самым удачливым, но его репутация покорителя небес превратилась в одно из главных пиар-орудий группы кубофутуристов 1910-х, а авиагрезы стали, естественно, важнейшей темой вещей самого Каменского. В сборнике даже есть и своего рода версия маринеттиевского "Мафарки" — вдохновенное "аэропророчество" о том, как под влиянием самолетостроения люди эволюционируют в птиц, в то время как обезьяны заступают на место оставившего землю человечества. Воздушная карьера Каменского — не единственная тема книги. Как и другие тома авангардной серии Европейского университета, это красивое собрание редкостей. Эксцентричные типографские опыты, афиши футуристических выступлений, манифесты и проповеди, забытые стихи, а также целый блок статей, в которых Каменский предстает во всем разнообразии своих ипостасей — циркач и летчик, поэтический новатор и пионер литературного пиара, провокативный перформер и благонадежный советский литератор.